Спасибо Елене Айвазовской и Александру Бибикову в первую очередь.
"Книга уже сама потихоньку живет: на торрентах ~ 100 скачиваний, на флибусте 340 кликов, вроде никто не ругается.
Вот ссылки:
http://flibusta.net/b/392286
http://www.litmir.me/bd/?b=232650
http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4910411
http://nnm-club.me/forum/viewtopic.php?t=855986
Мошков не отвечает"
"Ольга Арефьева
14 Октябрь 2014 г. ·
У нас в Москве возле дома библиотека. Ни разу в жизни внутрь не заходила, но снаружи часто вижу признаки жизни в виде новых объявлений о скромных библиотечных мероприятиях. И вот полгода, наверное, назад установили напротив входа в нее что-то вроде просторного скворечника - уличную крытую полку для книг на высокой ножке. И стали туда выставлять книжки. Ненужные, наверное. С замиранием сердца я стала заглядывать, что же на этот раз не нужно щедрой библиотеке. Таким образом перечитала «Очерки бурсы» Помяловского и «Затерянный мир» Конан Дойля, «Человека-невидимку» и «Войну миров» Уэллса. При каких еще обстоятельствах вернулась бы я к этим прекрасным произведениям? А тут книга - как брошенное животное. Сердце разрывается, приходится приютить, а приютив - прочитать.
А намедни взяла там чудную книжку. С. Лифарь «С Дягилевым». Издательство «Композитор» Санкт-Петербург 1994 год.
Не могла оторваться, прочитала на одном дыхании. Спасибо библиотеке. Трепетный балетный юноша пишет о своей жизни в искусстве. Первую половину книги интерес сильно подогревает интрига - таки да? Или таки нет? Потом все становится более ясно, но текст от этого не тускнеет. В конце совершенно драматический кусок о смерти Дягилева. И потом в дополнение неожиданный и чудовищно страшный (и какой-то странно актуальный) отдельный текст - сначала счастливейшее, а потом леденящее описание юности Лифаря в Киеве, откуда он спасался бегством в 23 году.
Теперь я просто мечтаю, чтобы эту книгу прочитали все, кому интересен балет, кому интересно искусство, кому любопытен закулисный мир отношений великих людей. Стравинский, Анна Павлова, Ида Рубинштейн, Коко, Нижинский... Ну а кусок про Киев я вообще боюсь описывать, кровь стынет в жилах.
Поискала книгу в интернете с пристрастием - ан нет ее! Вот так да. Не дошли руки у сканировщиков? Или авторское право так уж все заблокировало, что отныне ничего не прочитаешь? Судя по желтым страницам книги и тому, что ее, похоже, не особо открывали, предположу, что нового издания не дождешься, а старое пропадает вот так - не на помойке, но в скворечнике в поисках добрых рук. Это гибель. Да и в море разливанном резкого, актуального, кричащего печатного и интернетного слова сейчас не так вообще легко заинтересоваться неспешной книжкой, писаной в возвышенном штиле прогулок, выставок, спектаклей и встреч с великими.
И все же эта книжка - сплошной нерв. Она очень интенсивна и наполнена.
Думаю, что самое правильное действие сейчас - найти смельчака, который ее отсканирует, и бэтмэна, который выложит на такой ресурс, откуда не удалят. Надо сделать важный шаг и перевести книжку за ручку с помойки в мировую сокровищницу с общим доступом.
И чтобы убедить кого-то из вас это сделать, а потом остальных обязательно прочитать и дать другим - наберу первую попавшуюся цитату от руки.
"…И все же с каждым днем я терял силы, и голова у меня чаще и чаще кружилась от постоянного недосыпания и от чрезмерной, напряженной работы.
Весною я ложился поздно, а вставал до рассвета и уходил один в горы встречать восход солнца. В том родном просторе, который мне открывался с Turbie, мне чудилось родное, киевское, и я не мог оторваться от него, не мог уйти… Потом я вдруг пугался, что опоздаю на урок, бежал вниз, задыхался - и всегда приходил когда еще никого не было в театре. А на репетиции после урока - опять зигзагные круги перед глазами, опять головокружение и такая слабость, что все из рук валится, и кажется - сейчас сам свалишься…
На одной репетиции «Шехеразады», когда я еле держался на ногах и у меня ничего не выходило, Дягилев рассердился и накричал на меня:
- В чем дело? Что, вы не понимаете, чего от вас требуют, или не способны танцевать?
После репетиции Сергей Павлович подозвал меня. Я подошел ни жив, ни мертв - так я боялся Дягилева.
- Что с вами, молодой человек, у вас отвратительный вид. Что вы делаете, чем занимаетесь?
Я не мог отвечать от смущения - в присутствии Дягилева я вообще терял дар слова, а тут он еще обращается с вопросом прямо, непосредственно ко мне. Как баран, я растерянно смотрел по сторонам и глупо молчал.
- Сколько вам лет? - продолжал свои вопросы Дягилев.
- Восемнадцать, - по-ученически, как будто не приготовив урока, ответил, наконец, я.
- Счастливые восемнадцать лет! И вы в ваши восемнадцать лет, должно быть, считаете себя взрослым и, судя по вашему виду, все время шатаетесь по «девкам». Что ж, так и прошатаетесь и прошатаете свой талант, и никогда не будете танцором. Стыдно, стыдно, молодой человек, а я на вас возлагал надежды и думал, что вы будете первым танцором…
- Я, Сергей Павлович… я не шатаюсь…
- Так что же вы тогда делаете? Почему у вас такой ужасный вид? Расскажите, как вы живете, что делаете? Когда вы встаете?
- В пять часов…
- Что? В пять часов? Что же вы делаете в пять часов, когда все люди еще спят?
- Я ничего не делаю… Я ухожу гулять в горы.
Сергей Павлович расхохотался.
- Да вы совсем сумасшедший! Разве танцор может так жить? Танцор должен работать и отдыхать, а совсем не изнурять себя такими ночными и утренними прогулками. Я вам запрещаю их, слышите, запрещаю, и вы должны обещать слушаться меня и впредь не делать подобных глупостей!"
